Основной боевой танк «Меркава» Mk1. Часть 1
Наука и Техника : Шумилин С. ?. / 1 февраля 2018 г.
Израильтяне считают свою страну великой танковой державой, а лучшим в мире основным боевым танком видят танк «Меркава», построенный на собственных танковых заводах. Оба утверждения имеют под собой основания - действительно танковый парк Армии обороны Израиля (АОИ, на иврите - «Цва хагана ле-исраэль», сокращенно ЦАХАЛ), наиболее боеспособной и результативной армии на Ближнем Востоке, насчитывает до 3 тыс. танков, а разработанный специально для ближневосточного театра военных действий танк «Меркава» остается одним из самых передовых среди эксплуатирующихся в настоящее время. Интересно, что скорейшему появлению танка «Меркава» во многом поспособствовали англичане. «Англичанка гадит» - крылатые слова, приписываемые знаменитому российскому полководцу Александру Суворову и использующиеся при определении различных «козней» Великобритании, вполне соответствуют и данному случаю. Но об этом ниже.
Надо сказать, что танковые войска Израиля не всегда имели технику, стоявшую на переднем крае технического развития. На протяжении значительной части своей истории израильским силам обороны приходилось обходиться танковым «секонхендом» - обносками от армий других стран. Так, в 1950-х гг. основу танкового парка ЦАХАЛ составляли безнадежно устаревшие ветераны второй мировой - средние американские танки «Шерман», правда, имелось и некоторое количество более современных французских легких танков АМХ-13.
Надо сказать, что большинство израильских «Шерманов» покупались по цене металлолома (каковым, по сути, и являлись на тот момент), и после доставки в Израиль их приходилось буквально восстанавливать заново. В то же время на вооружение арабских противников Израиля поступала значительно более современная бронетехника, в основном советского производства. В этих условиях израильским военным вынужденно пришлось стать специалистами по модернизации своих боевых машин и их адаптации к местным условиям. Так, например, к середине 1960-х гг. силами артиллерийских складов ЦАХАЛ была проведена глубокая модернизация танков «Шерман». Эти старички получили новый двигатель (дизель Cummings 460 л. с.) и подвеску, но главное - модифицированную версию мощной французской 105-мм танковой пушки CN 105 FL (разрабатывалась для французского танка АМХ-30). Это орудие давало израильским танкам реальный шанс успешно бороться даже с новыми советскими танками Т-55, поступившими на вооружение египетской и сирийской армий.
Однако были пределы, за которыми устаревшие танки уже не могли быть эффективно модернизированы. ЦАХАЛ отчаянно нуждался в более современной бронетехнике. В начале 1960-х гг. рассматривалась возможность наладить производство корпуса и башни танка собственной конструкции в самом Израиле, а остальные компоненты, необходимые для сборки, закупать за границей. Однако в тот момент данное предложение было сочтено слишком амбициозным и дорогостоящим. Тем более, что «снабженцам» удалось добыть для ЦАХАЛ несколько сотен относительно современных американских танков М48, а также более старых, но надежных британских «Центурионов».
С учетом этого Израиль, отказавшись пока от идеи производства собственного танка, начал поиски подходящей машины, которую можно было бы производить по лицензии. В некоторых источниках утверждается, что первым кандидатом на такое лицензионное производство был французский танк АМХ-30. Действительно, израильтяне имели обширные военные контракты с Францией, и генерал Исраэль Таль, в то время командующий танковых войск ЦАХАЛ, посещал Францию, чтобы ознакомиться с новым AMX-30. Тем не менее никаких предварительных переговоров с Францией о совместном производстве AMX-30 не велось, и ЦАХАЛ никогда не собирался его приобретать.
В действительности основные усилия были сфокусированы на переговорах с Великобританией о приобретении лицензии на производство новейшего британского танка «Чифтен». В начале 1966 г. было достигнуто предварительное согласие - англичане были готовы наладить совместное производство танка при условии, что ЦАХАЛ продолжит закупать из арсеналов британской армии устаревшие и уже не нужные ей «Центурионы». На это Израиль готов был пойти.
В ноябре 1966 г. в Великобритании работали уже две израильские делегации - танковых войск и вооружений, задачей которых было всестороннее изучение «Чифтена». В начале следующего 1967 г. два британских танка были доставлены в Израиль, где их подвергли всесторонним испытаниям. Загоняв эти «Чифтены» до полной выработки моторесурса, их отправили назад, получив взамен два новых танка. В общей сложности испытания продолжались два с половиной года, и по их результатам ЦАХАЛ выдвинул свои предложения по изменению конструкции танка, которые сделали бы его более соответствующим местным условиям.
В октябре 1968 г. правительство Израиля официально обратилось к Великобритании с предложением о закупке танка «Чифтен». Однако не все было так просто. После арабо-израильской войны 1967 г. Израиль попал под международные санкции, включавшие эмбарго на поставки вооружения. На этом фоне в английском правительстве развернулась борьба сторонников и противников продажи танков в Израиль. Военные в лице министерства обороны были естественно за, а дипломаты в лице МИД - против. В конце концов, в декабре 1969 г. политики победили, и Великобритания официально отказала Израилю - «англичанка подгадила». В том же месяце два танка «Чифтен», еще находившиеся в Израиле на испытаниях, были отправлены назад.
В сложившихся обстоятельствах Израилю не оставалось ничего другого, как вернуться к идее производства собственного танка. Это хотя и было связано с большими финансовыми затратами и техническим риском, но сулило независимость от внешних поставок вооружений. Уже 6 июня 1970 г. в министерства обороны и финансов Израиля были направлены результаты экономического исследования по вопросу целесообразности разработки и производства собственного танка. А спустя всего полтора месяца, без обычных проволочек, программе создания израильского танка было дано добро.
Программа получила название «Программа Меркава» («Тохнит Меркава»), а позднее «Меркавой» стал называться и сам танк. На русский язык слово «Меркава» переводили по-разному. Например, в некоторых источниках использовалось словосочетание «боевая колесница» или «божественная колесница». Однако на иврите «Меркава» означает просто «колесница», причем не «боевая колесница», а, скорее, «карета», которой пользовался египетский фараон, но никак не бог. Называли танк и «Чариот», что связано с эффектом двойного перевода - Chariot на английском языке значит «колесница». В дополнение можно упомянуть, что в 1970-е гг. бытовала версия, что разрабатываемый в Израиле новый танк будет называться «Сабра». Даже когда стало известно, что имя нового танка - «Меркава», в некоторых источниках утверждалось, что в Израиле параллельно разрабатывается два танка - 60-тонный «Меркава» и 40-тонный «Сабра».
Руководителем программы «Меркава» был назначен генерал Исраэль Таль, который и возглавлял проект вплоть до вступления в строй крайней на сегодняшний день (и по последним сообщениям, возможно, последней) модификации танка - «Меркава» Mk4. Именно Талю, выдающемуся танковому командиру и талантливому инженеру-самоучке, «Меркава» обязана своими наиболее инновационными чертами, в частности необычной конфигурацией.
Проектированием нового танка занялись специалисты научно-исследовательского центра при государственном объединении IMI (Israel Military Industry). Главным инженером проекта был назначен полковник Исраэль Тилан, занимавший этот пост до 1975 г. Несмотря на то, что первоначально в работах принимали участие всего 35 человек, проектирование велось очень высокими темпами. Все бюрократические проволочки удалось свести к минимуму во многом благодаря авторитету самого Таля и теснейшему сотрудничеству военных и проектировщиков.
При формировании облика будущего танка генерал Таль настоял на том, что в нем должен быть обеспечен беспрецедентный уровень защиты экипажа. Население Израиля не так велико, поэтому общество крайне чувствительно к потерям на поле боя. К тому же в ЦАХАЛ убедились, что если поврежденные танки могут быть восстановлены довольно быстро, то для обеспечения их новыми подготовленными экипажами требуется значительно больше времени. Вполне естественно, что защите экипажа был отдан высший приоритет.
В рамках программы было предпринято тщательное исследование поврежденной в ходе боев бронетехники (как собственной, так и противника). Определялись - тип снаряда, поразившего танк, место попадания и нанесенные повреждения. В результате было определено, что чаще всего танки поражались во фронтальную область, в пределах сектора в 60°. Из этих попаданий около 45 % приходилось в башню. В общем-то эта информация не была чем-то неожиданным, еще во время Второй мировой войны при изучении боевых повреждений, полученных советскими танками в ходе Курской битвы, было выяснено, что не все части башни и корпуса танков поражались с одинаковой степенью вероятности. В массовом порядке поражались именно лобовые элементы, при этом число попаданий в башню было наибольшим. Кстати, на основе этой статистики и было разработано дифференциальное бронирование советского тяжелого танка ИС-3.
Что касается самих снарядов, то арабской стороной широко применялись различные кумулятивные боеприпасы (снаряды танковых пушек, ПТУРС, гранаты РПГ). Их боевая часть представляла собой тонкостенную конусную воронку (обычно изготовленную из меди), запрессованную в массу взрывчатого вещества (ВВ) и обращенную тупым концом вперед. При детонации ВВ металл воронки схлопывался и вытягивался вдоль ее оси в виде кумулятивной струи. Такая струя металла диаметром 3-4 мм приобретала скорость до 10 км/с и оказывала давление на броню танка порядка 1 млн атмосфер. В результате в броне образовывалась пробоина с краями, имеющими оплавленный вид (в свое время именно это привело к неправильному определению кумулятивных снарядов как бронепрожигающих). Но и после преодоления броневой преграды у остаточных элементов кумулятивной струи сохранялось достаточно энергии, чтобы вызывать разрушение оборудования, детонацию боеприпасов или поражение людей в заброневом пространстве. Смертельную опасность представляли и недавно появившиеся бронебойные подкалиберные оперенные снаряды (БПС). Их длинный сердечник стреловидной формы, изготовленный из тяжелых металлов (вольфрам, обедненный уран), покидая ствол танковой пушки со скоростью до 1800 м/с, пробивал броню за счет громадной кинетической энергии.
Использование новых боеприпасов привело к положению, когда «снаряд победил броню». Бронепробиваемость кумулятивных и подкалиберных снарядов превысила толщину броневой защиты из однородной катаной брони большинства танков, причем дальнейшее наращивание толщины брони было невозможно по практическим соображениям, связанным с ее весом и объемом. Следовательно, необходимо было либо использовать для защиты танков новые материалы, которые были бы более эффективны, чем однородная катаная броня, или искать новые способы организации защиты. В ответ на этот вызов на Западе и в СССР была разработана «комбинированная броня», состоящая из чередующихся слоев различных материалов (сталь, керамика), неплохо защищавшая от кумулятивных боеприпасов, но не спасавшая полностью от БПС. К сожалению, на момент проектирования танка «Меркава» секрет такой брони израильским разработчикам был недоступен, и им пришлось искать другие способы обеспечения надежной защиты.
В конструкции «Меркавы» был сделан упор на экранирование обитаемого отсека, а не общий уровень защиты самого танка. В сущности, все основные узлы и агрегаты, такие как трансмиссия, подвеска, топливные баки, аккумуляторы, были спроектированы и расположены так, чтобы обеспечить дополнительную защиту боевого отделения. В комплексе все эти узлы образовывали интегрированный в конструкцию танка дополнительный защитный панцирь - они должны были «пожертвовать собой», не допуская проникновения снаряда в обитаемое отделение. Так, в «Меркаве» двигатель вместе с трансмиссией расположили спереди (в отличие от классической танковой компоновки - с двигателем сзади и боевым отделением спереди), чтобы он вносил дополнительный вклад в защиту, если толстая лобовая броня все же будет пробита снарядом. В результате попадания снаряда «Меркава», вероятнее всего, потеряет подвижность, однако экипаж танка избежит травм и увечий.
Благодаря тому, что двигатель расположили впереди, в задней части корпуса удалось организовать прямоугольный люк с двумя дверцами, откидывающимися вверх и вниз. Люк обеспечивает экипажу более удобное покидание машины, а также облегчает спасение раненых членов экипажа - их эвакуация через заднюю дверь гораздо более простая задача, чем вытаскивание вверх через узкие круглые люки, как на других танках.
Выбранная компоновка позволила существенно увеличить полезный объем в задней части корпуса, который использовали для хранения боекомплекта. Он у «Меркавы» существенно больше, чем это общепринято, а пополнять его проще (через большой задний люк). При необходимости снаряды и оборудование из кормовой части танка могут быть удалены. Освободившееся пространство используется для эвакуации пострадавших экипажей подбитых танков или даже для перевозки пехотной штурмовой группы из четырех или пяти человек в условиях интенсивного огневого воздействия противника. Таким образом, «Меркава» теоретически способна выполнять функции не только танка, но и высокозащищенных БТР/БМП.
Конечно, у нетрадиционной компоновки «Меркавы» имелись и свои недостатки. Распределение веса агрегатов при такой компоновке потребовало сделать корпус танка исключительно жестким, а это утяжелило машину. Кроме того, из-за переднего положения силовой установки орудие танка пришлось сместить к корме, в результате угол склонения орудия вперед у «Меркавы» составил только - 8,5° (у типичных западных танков около - 10°). С учетом того, что излюбленные позиции танкистов ЦАХАЛ - были на скатах возвышенностей, это ограничивало возможности ведения огня. Точное прицеливание осложняло и марево нагретого воздуха, поднимающееся над работающим двигателем. Тепловое излучение от него также облегчало обнаружение и захват танка инфракрасными головками самонаведения ПТУР.
Новинки в организации защиты «Меркавы» не ограничивались использованием различных агрегатов в Установленный на джип деревянный макет верхней лобовой детали «Меркавы» с приборами наблюдения Прототип с установленным деревянным макетом родной башни качестве дополнительного щита. Эксперименты, проведенные разработчиками, показали, что при соответствующей конструкции даже топливные баки перестают быть просто потенциальным источником пожарной опасности, нуждающимся в защите, а сами начинают вносить вклад в защищенность. В «Меркаве» дизельное топливо разместили между броневыми листами бортов и днища корпуса. Так, например, V-образное днище корпуса (такая форма выбрана для снижения эффективности воздействия противотанковых мин) выполнялось из внешней и внутренней броневых плит, в пространство между которыми было залито топливо. Подобные интегрированные в броневую защиту баки, при толщине слоя топлива в 7 см, при попадании кумулятивного снаряда были эквивалентны 1 см катаной брони, правда, против подкалиберных снарядов такие топливные элементы были менее эффективны.
Для уменьшения вероятности детонации боезапаса выстрелы к пушке размещались не в башне, а были спущены ниже ее погона, в корпус. Кроме того, выстрелы уложили в специальные закрывающиеся противопожарные укладки (в шести укладках хранилось по два выстрела и в одиннадцати - по четыре). Только шесть выстрелов первой очереди находились рядом с заряжающим. Таким образом, стандартный боекомплект «Меркавы» составлял 62 выстрела, но, как уже упоминалось, он мог быть увеличен до 85 выстрелов при использовании кормового отсека в районе эвакуационного люка.

Основной боевой танк «Меркава» Mk1. Часть 2
Наука и Техника : Шумилин С. ?. / 7 февраля 2018 г.
Вооружалась «Меркава» 105-мм нарезной пушкой М68, производящейся по лицензии и представлявшей собой аналог британской пушки L7A1. В значительной мере такой выбор был обусловлен заботой об унификации - таким же орудием оснащались и на израильские «Центурионы» и М60. Однако в конструкцию башни сразу же закладывалась возможность установки 120-мм пушки, возникни вдруг такая необходимость.
Башня «Меркавы» клиновидной формы имела небольшую высоту и поперечное сечение. Это было сделано, чтобы с передних ракурсов она представляла для противника как можно меньшую цель.
Из четырех членов экипажа «Меркавы» трое размещались в башне - справа наводчик и командир танка (позади и выше), а слева заряжающий. Место водителя было в корпусе слева, позади силовой установки. Его сиденье могло складываться назад, чем обеспечивался относительно легкий доступ в боевое отделение.
На выбор силовой установки для «Меркавы» существенно повлияли соображения стандартизации - большинство танков ЦАХАЛ уже оснащались хорошо освоенными в войсках дизельными двигателями AVDS-1790-6A американской компании Teledyne (ныне General Dynamics Land Systems), сопряженными с полуавтоматической коробкой передач. Такая же силовая установка была принята и для «Меркавы», хотя с этим 900-сильным двигателем 60-тонная машина и имела довольно низкую удельную мощность - всего 15 л. с./т. Однако, по мнению израильских военных, приоритетным было не значение максимальной скорости, а реальная мобильность на поле боя.
С подвеской также не стали экспериментировать, взяв за основу хорошо известную конструкцию, использовавшуюся на британских танках «Центурион» и «Чифтен». В ее надежности и минной стойкости израильтяне уже успели убедиться, к тому же тяжелые блоки подвески, изготовленные из прочной стали давали дополнительную защиту отделению экипажа от поражения бронебойными снарядами. Важным преимуществом была и ее ремонтопригодность - один узел подвески со спиральными пружинами крепился к корпусу всего четырьмя болтами и без особых проблем мог быть заменен в полевых условиях. Отремонтировать торсионную подвеску (более легкую и компактную) было бы гораздо сложнее. Динамический ход катка подвески был принят в 604 мм, что было существенно больше, чем на немецком «Леопард» 2 (526 мм) или британском «Челленжер» (450 мм) и обеспечило тяжелой «Меркаве» плавный ход на пересеченной местности.
Первым шагом на пути строительства реального танка стало создание его деревянного макета в масштабе 1:1, на котором конструкторы проверяли свои расчеты, компоновку агрегатов и узлов, определяли реальные размеры. Изготавливался он в столярной мастерской инженерных войск в Црифине. Параллельно, с учетом того, что водитель «Меркавы» сидел довольно далеко от носа машины, конструкторы решили проверить обзор с его места (кстати, на раннем этапе планировалось, что двигатель будет расположен слева, а водитель будет сидеть справа). Из фанеры и металлических уголков была собрана конструкция, имитировавшая проектируемую верхнюю лобовую деталь танка, которую и установили на джип. Получившуюся машину отправили на полигон в Негеве, где испытатели в разнообразных условиях определили мертвые зоны обзора водителя.
Полный деревянный макет был завершен в апреле 1971 г. Все детали и системы, проектировавшиеся для танка, сначала изготавливались из дерева и устанавливались на модель, где и проверялась их совместимость. Также в макете были установлены сиденья для экипажа, и людей усаживали внутрь, чтобы проверить удобство их работы. После завершения деревянный макет продемонстрировали тогдашнему министру обороны Израиля Моше Даяну.
Параллельно проектировщики изготовили уже из металла ходовой макет танка, на котором проверяли вопросы переднего размещения двигателя, организации его охлаждения, интеграции основных систем и т. д. Для макета подобрали корпус подбитого танка «Центурион». С помощью пантографа для точной плазменной резки корпус разрезали вдоль (от носа до кормы), а затем расширили до нужного размера стальными плитами, приварив их так, чтобы ширина соответствовала запланированной ширине корпуса будущей «Меркавы». В расширенный корпус установили двигатель, который теперь оказался спереди. То, что было задней частью танка, стало его передней частью, и наоборот. Танк как бы ехал назад. Чтобы ходовая часть получила необходимое распределение нагрузок, на машину поставили весовой имитатор башни (использовали башню от Центуриона). По окончании работ ходовой макет отправили на полигон для проведения ходовых испытаний.
Основываясь на результатах испытаний статического и ходового макетов, конструкторы приступили к изготовлению первого настоящего прототипа танка (получившего обозначение Ц-820001, или просто «0001»). Ходовая часть была заказана на одном из зарубежных заводов. Так как с башней, изготавливавшейся в Израиле, вышла задержка, то на фирме «Нахмани андаса» в Тель-Авиве заказали ее макет, внешняя часть которого была сделана из стальной проволоки. На этом макете пока проверяли различные варианты размещения приборов, эргономику и совместимость различных систем.
Первый прототип «Меркавы» покинул сборочный цех, так и не дождавшись родной башни, - для весовой компенсации на него установили башню от танка М 48. На организованной по этому случаю в середине 1973 г. импровизированной церемонии генерал-майору Альберту Мандлеру предложили честь «выпустить» машину, но он с улыбкой отказался, заметив: «Это еще не танк...».
Первый прототип сначала испытали на песчаном рельефе испытательного подразделения в центре страны. В ходе первых же пробегов на «0001» проявился перегрев двигателя. Проблему удалось решить, изменив конфигурацию воздуховодов системы охлаждения, и испытания продолжились. Танк гоняли постоянными маршрутами, проверяя в полевых условиях работу его систем для обнаружения и исправления недостатков.
Генерал-майор Исраэль Таль - отец «Меркавы»
Исраэль Таль родился в 1924 г. в Палестине. Военную службу начал в 1942 г., когда добровольно пошел в британскую армию. Воевал в Ливии, участвовал в высадке союзников в Италии и окончил войну в Рейнской области в Германии. В ходе израильской войны за независимость 1948 г. служил младшим офицером (начал службу инструктором-пулеметчиком), а затем быстро поднялся по командирским ступенькам, чему весьма способствовало обучение в военной академии в Великобритании.
В 1954 г. Таль возглавил офицерское училище ЦАХАЛ, а год спустя принял командование 10-й пехотной бригадой, во главе которой сражался в Синайской войне 1956 г. (операция «Кадеш»).
В 1959 г. Таль перешел в танковые войска, сначала командовал 7-й бронетанковой бригадой, а в 1964-1969 гг. стал командующим танковых войск (в ходе войны 1967 г. одновременно командовал 162-й танковой дивизией). Основываясь на богатом боевом опыте, Таль активно развивал новые тактические приемы ведения танковой войны. Например, ведение прицельного огня из танков на дальних дистанциях - до 5-6 км. Проверку боем этот новый тактический прием прошел в 1964-1966 гг. в ходе так называемой «Битвы за воду» (Сирия попыталась отвести воду реки Иордан, что существенно ограничило бы водные ресурсы Израиля). Когда сирийцы приступили к строительству отводного канала, было принято решение огнем танковых орудий уничтожать землеройные машины и военную технику, прикрывавшую строительство. С этой целью израильское командование укомплектовало танковое подразделение подготовленными экипажами, причем место наводчика в одном из танков занял лично генерал Таль, а заряжающего - командир 7-й танковой бригады полковник Шломо Лахат. В качестве приманки израильтяне пустили на нейтральную полосу трактор. После того как сирийцы открыли огонь, выявленные таким образом цели обстреляли израильские танкисты - уничтожая их на расстоянии до 6 км. Такие танковые огневые удары осуществлялись многократно на протяжении года. Сирийцы понесли тяжелые потери и были вынуждены полностью отказаться от своих планов по отводу воды.
Кроме тактических талантов, нужно отметить и неподдельный интерес Таля к танковой технике, которую он искренне любил и в которой прекрасно разбирался. Нередко можно было видеть, как он вместе с техниками, перепачканный машинным маслом лично докапывался до причин поломок танковых агрегатов.
Войну 1973 г. генерал Таль встретил, будучи начальником оперативного управления и заместителем начальника генштаба, а на ее завершающей стадии командовал Южным фронтом. В 1976 г. Исраэль Таль ушел в отставку и стал помощником министра обороны. Занимая эту должность, он долгие годы возглавлял программу по разработке и производству танка «Меркава». Несмотря на то, что в личной жизни Таль был довольно скромным человеком, он обладал жесткостью и огромной энергией, необходимыми для проталкивания проекта израильского танка. Именно он стал автором оригинальной концепции «Меркавы», и роль этого человека в ее создании трудно переоценить. Умер генерал Таль 8 сентября 2010 г.
Прототип «0001» стал «рабочей лошадкой» - в декабре 1974 г. его передали на полевые испытания (проходили в Бикат А-Яреах), а затем до 1976 г. испытывали в местностях с различным рельефом.
После арабо-израильской войны 1973 г. министерство обороны Израиля активизировало работы, чтобы как можно быстрее принять танк на вооружение. Параллельно с испытаниями началась подготовка сборочной линии по производству будущей «Меркавы». Специальный сборочный цех (завод 7100) был организован на территории основной ремонтной военной базы ЦАХАЛ в Тель Ха-Шомер, здесь уже был накоплен большой опыт по модернизации иностранной бронетехники. В сентябре 1975 г. разрезали первую бронеплиту для первой серии танков, а собственно серийное производство стартовало в январе 1976 г. В качестве образца для серийной машины послужил второй построенный прототип «0002» (Ц-820001), на котором были учтены изменения и уточнения, сделанные по ходу разработки и испытаний первой машины.
Надо сказать, что серийное производство началось без «утверждения модели», как это было положено по инструкциям и велось по «административным разрешениям», выданным начальником Управления танковой программы. Параллельно оканчивалась разработка танка и его испытания. В результате удалось поставить первые танки в войска уже в конце апреля 1979 г. Правда, такая гонка привела к тому, что танки первых партий были еще не до конца доведенными, и в обычной практике их можно было бы считать машинами для войсковых испытаний. Окончательное «утверждение модели» состоялось только в 1983 г., когда ЦАХАЛ уже имел десятки танков «Меркава» Mk1, участвовавших в том числе и в первой ливанской войне.
Серийный выпуск собственного танка стал непростым испытанием для израильской промышленности, потребовавшим от нее полного напряжения сил. Все системы и узлы «Меркавы» должны были быть разработаны и собраны на оборонных предприятиях Израиля. В кооперации было задействовано около 200 различных фирм, которые принимали участие в сборке деталей и подсистем. Компания Israel Military Industries (IMI) отвечала за общую координацию производства и непосредственно занималась выпуском компонентов защиты и пушки. Компании Elbit и EL-OP отвечали за поставки системы управления огнем и прицелов. Компания Urdan изготавливала литые броневые детали и катаную броню. Хотя значительная часть компонентов танка производилась частными компаниями, ответственность за проведение испытаний и окончательную сборку танков была сохранена за военным ведомством.
Впервые официальное заявление о том, что Израиль производит основной боевой танк под названием «Меркава» сделал тогдашний министр обороны Шимон Перес. В мае 1977 г. он открыл некоторые подробности до этого совершенно секретного проекта. Перес назвал «Меркаву» самым безопасным танком в мире, разработанным на основании уроков недавних войн 1956, 1967 и 1973 гг. Он уточнил: «...танк имеет нетрадиционную компоновку, обычный его экипаж составляет 4 человека, при этом он может нести боекомплект до 92 снарядов, если основной боекомплект составляет 62 снаряда, то танк может перевозить до 10 пехотинцев, в специальном заднем отсеке... «Меркава» успешно прошла полевые испытания в пустынных и горных районах Израиля, пройдя 10 тыс. км. Производство начнется немедленно». Как видим, в последнем он слукавил - производство «Меркавы» началось еще год назад.
Впервые широкой общественности танк продемонстрировали в 1978 г. на параде в честь Дня независимости на стадионе в Иерусалиме. Это были два первых прототипа - «00001» и «00002».
В апреле 1979 г. была завершена сборка четырех танков из первой производственной серии. Для их приемки в ЦАХАЛ было организовано специальное подразделение. Руководить им назначили полковника Натанэля Голана (бывший заместитель командира тренировочной базы танковых войск в Цеэлим и будущий командир элитной 7-й танковой бригады). 30 апреля 1979 г. после торжественной церемонии передачи на заводе танки отправились в тренировочный центр в Цеэлим, где сформированная из них рота сразу же приступила к полевым учениям. Сопровождавшие новые танки специалисты и ремонтники оперативно решали возникавшие технические проблемы. К лету 1979 г. в подразделении было уже 11 танков.
Как вспоминает полковник Голан, «генерал Таль приказал ломать танки. Ездить по базальтовым скалам, сходить с ума, чтобы найти все возможные поломки. Инженеры и работники завода продолжали сопровождать подразделение и решать проблемы. Они меняли детали, которые брали прямо с производственной линии, и улучшали показатели. В тот период мы проводили бригадное учение, и я решил, что моим командным танком будет танк «Меркава». Это был его дебют. Все высшее командование АОИ ехало за танком и смотрело на его выступление».
29 октября 1979 г. в Синдиане на Голанских высотах прошла официальная церемония передачи новых танков «Меркава» 7-й танковой бригаде ЦАХАЛ. А первый батальон, оснащенный 30 «Меркавами» достиг боеготовности в 1980 г.